Как готовили перформанс на недостроенной станции метро.
Вальдемар, технический директор "ГогольФеста", рассказывает мне в трубку, что можно и что нельзя было делать в метро. Нельзя проводить высоковольтное электричество. Нельзя задействовать технику. Нельзя устраивать перформанс в воде. Можно – залезать в неподвижные вагонетки, уходить в глубь тоннелей и светить лазерами. Обязательно – быть в каске.
– Мы все оформляли пакет документов, получали медицинские справки, как при приёме на работу в метро. Актёры, режиссёр, техническая команда – это делали все, кто спускался в метро больше одного раза.
Письмо турецкому султану
Глава правления программы "Культурная Столица" Григорий Гельфер вспоминает, как зарождалась идея перформанса на недостроенной станции метро.
– Демский (директор фестиваля - прим. авт.) пришёл к нам, стал рассказывать про Мариуполь, про перформанс в доке и погружение. Спросил, а что в Днепре есть такого, где современное искусство могло бы бросить своё семя?
Тогда о Прометее – главном образе перформанса – ещё даже не говорили. Григорий Аркадьевич просто предложил метро. Идея страшно понравилась директору "ГогольФеста".
– Метро – это как родовое проклятие, это культовая составляющая Днепра, как "Парус". Когда метро начинали строить в 80-е, это была одна история, сейчас уже другая. Сейчас, наверное, аэропорт важнее, чем эти три станции, – говорит Григорий Гельфер. – Но их проектирует бюро Захи Хадид, поэтому как арт-объекты, чтобы люди приезжали в Днепр и говорили вау – это да.
"Культурная столица" поддержала "ГогольФест" в Днепре. Выделили несколько миллионов спонсорских денег, которые полностью покрыли расходы фестиваля. Помогли не только с деньгами, но и с локацией для самого обсуждаемого события фестиваля – перформанса "ДніПрометей Повсталий". "Центральная" – одна из трёх строящихся в Днепре станций метро – стала местом его проведения.
В департаменте транспорта и в КП "Днепровский метрополитен" дали добро сразу. Директора "Днепрометростроя" удалось убедить. Главный подрядчик – турецкая компания Limak – согласилась только после нескольких раундов переговоров.
Limak отреагировала на публикацию в одном из местных изданий. О том, что зрители, которые спустятся в недостроенное метро, в опасности.
– Мы говорили подрядчику, что если у них на стройке всё хорошо, они таким жестом это подтвердят. Это имиджевая история, всем уже рассказали, что в Днепре проводят перформанс в метро. И если отменить – всё равно будет скандал, скажут "у них там такое, они не хотят показывать". В итоге приняли решение проводить перформанс.
Важную роль сыграло письмо, которое "Днепрометрострой" написал на имя Limak: в нём он брал на себя всю ответственность за безопасность людей.
Все осознавали, что есть правила техники безопасности, запрещающие спускать в шахту строящегося метро посторонних. Но организаторы предусмотрели всё. Внизу дежурили горно-спасательная служба и врач Красного Креста, наверху – машина МЧС.
– Почему "Культурная столица" не инициировала свою проверку?
– Мы понимали, что для вменяемого человека там нет опасности. Если работники горно-спасательной службы подписали договор, значит, они проверили, и они отвечают. Если инженер по технике безопасности туда спускается и разрешает спускаться людям, значит, там всё нормально. Мы художники. Если не дай Бог что-то случилось бы, ни с Троицкого, ни с Димы (режиссёра – прим. авт.), ни с меня спрашивать не стали бы. Спрашивают с тех, кто отвечает за это по закону. И если нам их удалось убедить, значит, они уверены в безопасности.
Пока шли переговоры, художник-постановщик театра "Дах" и режиссёр перформанса Дмитрий Костюминский читал книгу о психологии эволюции и писал сценарий.
Нести людям лазерный свет
– Метро стало родоначальником всей концепции. Это объект в городе, о котором все знают, но с которым почти ничего не происходит. Я ни от кого в Днепре не слышал "боже, мы так ждём метро". Это не плохо и не хорошо, просто все уже привыкли. Мне кажется, что адаптировать его как некое культурное пространство было бы ценнее для днепрян, чем просто пустить там транспорт.
Дима долго рассуждает о том, что для него значит туннель метро.
– Это путь, развитие человека. Я рассматривал туннель как воплощение реальности, в которой живёт человек. И эту реальность вполне можно расширять, продолжать этот туннель. Это возможно, если найти в себе творческое начало. А оно есть в каждом из нас.
Кто видел афишу "ГогольФеста", тот знает, что на ней Гоголь третьим глазом заглядывает в шахту нашего метро и видит там фантастических существ. То самое "расширение реальности". Когда афишу увидел Дима, он поразился, насколько совпала его трактовка темы метро с трактовкой дизайнера.
Сценарий перформанса построен на истории о Прометее. И на книге Роберта Уилсона "Психология эволюции" (второе название книги – "Прометей Восставший").
Книга + место + миф – так родился этот спектакль.
– Мы с ребятами общались о том, что мы словно провели некий ритуал, и перформанс изменил нас. И даже работников метро. Какое отношение было к нам поначалу – режимный объект, никого не хотели пускать. На художников обычно смотрят как на не вполне адекватных тунеядцев. Но потом отношение к нам изменилось. Абсолютно все работники метро переживали за нас, поили чаем, грели, помогали. В нас во всех зажёгся какой-то новый огонь.
– Вы делали постановку для сорока зрителей. Зачем?
– Да даже если для одного. Если есть возможность, то количество зрителей неважно. Хотя с экономической точки зрения это безумие.
– Не было мыслей, что что-то с людьми может произойти?
– Нет, там абсолютно безопасная территория. Все думают, что стройка – это что-то опасное. Но там огромное количество людей, которое за этим следит и за это отвечает. Мы хотели перемещаться в вагонетках и использовать дымовые эффекты, чтобы лучше было видно лазерные лучи. Но нам не разрешили. Это понятно и логично, и хорошо, что мы в итоге нашли компромисс, отказавшись от каких-то идей.
Творческая группа спускалась в метро несколько раз, но только чтобы посмотреть локацию и расставить декорации. Отрепетировать в самом метро удалось только во время первого показа для зрителей.
Большая часть художественных решений принималась исходя из того, что было на локации и что происходило вокруг неё.
– Противоборствующие силы – метростроевцы и художники. Я увидел эту борьбу и в последний день решил одеть свиту Зевса в жилеты метростроевцев. То есть эта история с договорённостями тоже повлияла на сюжет. Но в реальности она не переросла в конфликт. Наоборот, мы с ними сроднились.
Под землёй
Когда художница Лиза Басай, готовившая скульптуры для постановки, впервые спустилась в метро, ей казалось, что никого, кроме неё, не существует. Когда композитор Дима Демченко, написавший для "Прометея" музыку, поднялся на поверхность после первого спуска, он чувствовал, будто бы "обнулился", а все социальные маски сорваны.
Я поднималась наверх с ощущением прикосновения. Причём это не я прикоснулась к чему-то неизведанному, а что-то неизведанное прикоснулось ко мне.
Отчасти это связано с тем, что перформанс был иммерсивным. Узкие полутёмные тоннели, и последователи Прометея проходят мимо нас, касаясь руками. Нам, зрителям, не разрешается сходить с места, пока актёры мягко, за плечи не направят нас к следующему этапу мифа. Мы видели, как Прометей сотворил людей, как дал им огонь, как был прикован посреди туннеля, как боролся с Зевсом и как зажёг огонь, который невозможно потушить.
– Победа солнца под землёй, – провозгласил кто-то из зрителей.
Прометея и Зевса ("человека с багром") играли Андрей Утенков и Евгений Баль из одесского театра "ТЕО". В мае они уже играли в сайт-специфик проекте под землёй – в гроте Одесского художественного музея.
Остальных актёров и танцоров нашли за один день – просто разместили сторис на странице киностудии "Контрабас". В итоге последователей Прометея и Зевса изображали актёры театра "Верим", выпускники театрально-художественного колледжа и танцоры школы Bomond Dance.
Прометей и его последователи выглядели постапокалиптично, были одеты в короткие шорты, топы и респираторы, хотя под землёй было довольно холодно. Один актёр даже пропустил один из четырёх показов, чтобы отогреться. Отыграв последнюю постановку, вымазанные с ног до головы белой глиной, они обсуждали свою грядущую поездку в баню.
– Мы ещё кокосовое масло нанесли, а сверху глину. Кожа будет – мммм, – сказал Дима, один из последователей Прометея, уже на выходе из-за ограждения стройки метро.
Полная трансляция перформанса от Open Theatre: